Рунет. Новое созвездие в галактике интернет - Алексей Криволап

Если доменное имя. by [би-вай], то какие могут быть наименования для белорусского интернета? Так сложилось, что основная полемика с переменным успехом идет между наименованием Байнет и Белнет. Есть ярковыраженные адепты каждого из наименований. Компания «Ред Графикс» представила свою версию «Истории Байнета в картинках»87, признавая, что первоначально был термин Белнет.

В свою очередь, информационный проект, рассказывающий о происходящем в белорусском интернете, bybanner.com подходит к этому вопросу не менее принципиально и использует только понятие Белнет. Также можно найти разной интенсивности обсуждения этой лингвистической тонкости. Например, в сообществах Живого журнала88, а также аналитические статьи на тематических белорусских сайтах, например, IT-Belarus.net89.

Одним из аргументов в пользу термина Байнет является аналогия с российским интернетом – именуемым «Рунетом». Где. ru – национальная российская доменная зона, которая почему-то читается не в английской транскрипции [ар ю], а как видишь, так и произносишь – ру. Но странно даже не это, а то, что. ru – это отсылка к Russia, что произносится как «раша», но российский интернет при этом остается «Рунетом», вместо «ар-ю-нета» или «ранета». Об особенностях заимствования и копировании российских культурных образцов речь будет идти ниже.

Иногда пользователи подводят даже филологические основания для определения наиболее адекватной терминологии: «Ответ зависит от языка. В русском языке орфография строится по морфологическому принципу, в белорусском по фонетическому. Потому и „Рунет“ а не „Ранет“. „Ру“ – морфема, имеющая смысл „русский“. В общем, не только „ру“, но и „рус“, но это уже детали. В русском языке обсуждаемое слово надо писать „белнет“»90. Иногда в эти споры включаются и иностранные эксперты, которые успели побывать в Беларуси до этого. По мнению Мартина Паульсена «белорусский интернет является более национальным, чем другие национальные сегменты интернета […], и понимание Байнета означает установление возможности для понимания Рунета»91.

Также в этой связи можно вспомнить многолетние споры белорусских веб-разработчиков и администраторов Яндекса по поводу добавления белорусских сайтов в раздел по территориальному признаку: сайты Беларуси или сайты Белоруссии. Сейчас – сайты Беларуси. Не будет лишним поблагодарить за это Яндекс еще раз.

Дискуссия о наименовании белорусского интернета не затухает, как и дискуссия о принципиальной возможности его существования (об этом ниже по тексту). Однако для дальнейшей работы нам необходимы рабочие понятия и наименования. Для обозначения белорусского интернета в данном тексте будет использоваться понятие Белнет. В пользу Белнета есть как минимум три аргумента:

1. Более корректная производная от названия страны – Belarus, но не Byelorussia;

2. Термин Белнет появился раньше, чем термин Байнет;

3. Белнет позволит избежать слепой кальки по аналогии с Рунетом.

Таким образом, для обозначения белорусского интернета в данной книге будет использоваться термин Белнет.

1.4. Выводы первой главы

Русскоязычное пространство намного шире, чем сайты, ориентированные на российских пользователей, и включает в себя множество ресурсов, никак не связанных с российскими пользователями. Доминирование русского языка в национальных интернет-пространствах не является признаком принадлежности и тем более лояльности к России, но указывает на включенность в созвездие Рунета. Под влиянием внешних факторов национальные сегменты интернета ощущают и признают свое зависимое положение и некое отставание. В зависимости от амбиций экспертов сроки отставания варьируются достаточно сильно. Здесь принципиальным оказывается вопрос о возможности или невозможности преодоления этого отставания и, как следствие, зависимого положения.

Можно говорить о стремлении осознавать себя неотъемлемой частью большого культурного пространства. Как и в годы СССР говорить на одном языке на одной шестой части суши, только теперь в виртуальном пространстве. В таком случае Рунет оказывается тем пространством «русского мира», которое отрицает исчезновение СССР и оживляет его в виртуальном пространстве.

Национального интернета как замкнутого и самодостаточного пространства не существует. Но национальный интернет как локальный способ освоения технологии имеет место быть. Принадлежность к национальному интернету – одна из стадий в развитии интернет-проекта. Выход на глобальный уровень как своего рода порог, показатель зрелости не только отдельного проекта, но всей национальной информационной системы в целом.

Глава 2. Борьба за влияние в поле культуры

Почему мы начинаем говорить именно о влиянии? Традиционно интернет воспринимается как неиерархическая сетевая децентрализованная структура. Можно сказать, что интернет есть воплощенная на практике теоретической модель ризомы92. Однако если попытаться перейти к практическому использованию ризоматической модели, то столкнемся с некоторыми трудностями. В первую очередь с тем, что в неиерархической структуре обнаруживаются странным образом оформившиеся центры влияния (узловые точки), которые притягивают пользователей и определяют тенденции.

Собственно, под вопросом оказывается сам способ централизованного распространения информации и все плюсы для контроля ситуации, которые можно из этого извлечь: дозирование, фильтрация, манипуляция.

2.1. Культурное влияние и культурная зависимость

Возможно, было бы более традиционно начинать говорить о феномене влияния в контексте «диалога культур»93. Но этот подход был бы хорош для ситуации диалога или иного взаимодействия культур. При этом если мы понимаем универсальность интернета как технологии, то в данном случае можно говорить о другом измерении или понимании коммуникации: не коммуникация как борьба за доминирование ценностей, а коммуникация по поводу объекта, в нашем случае – интернет-технологии.

В случае с заимствованием в интенете можно говорить о стратегии «Ctrl + C» и «Ctrl + V» или (copy paste – скопировать и вставить). Плагиат подобного рода встречается сплошь и рядом. Но это может указывать только на тотально непреодолимую интеллектуальную зависимость плагиаторов, от их ментальных доноров.

Попытаемся избежать избыточного пересказа очень увлекательной истории появления интернета, точнее, перерождения организованной под военные нужды сети APANET в более гуманную структуру, то, что собственно сегодня и является интернетом. Все это чрезвычайно подробно написано у М. Кастельса94 и пересказывать нет необходимости. Для нас интереснее как эта технология попала в изучаемый страны и какие это попадание оказало последствия.

Скупой на эмоции и прилагательные язык календарей и справочников свидетельствует:

19 сентября 1990 г. в базе данных InterNIC зарегистрирован домен первого уровня. SU – Советский Союз95

1 декабря 1992 г. появился. UA96

24 марта 1994 г. появился. MD97

7 апреля 1994 г. появился. RU98

10 мая 1994 г. появился. BY99

Отдельно отметим, что формальный возрастной критерий – кто старше или кто первым начал в данном случае не работает, точнее, не должен был бы работать.

Диалог культур и постепенное развитие, обогащение коммуницирующих культур может быть очень интересным для работы с культурными текстами, когда динамика коммуникации прослеживается на протяжении нескольких столетий. В нашем же случае, когда сам феномен и все, что с ним связано, имеют менее чем двадцатилетнюю историю, говорить о динамике, о длительном диалоге достаточно проблематично. Так как культурные и не только изменения происходят не столько на наших глазах, сколько непосредственно с нашим участием.

Заимствование и диалог культур – это очень даже приемлемая для конструктивного сосуществования форма. Следует обратить внимание, что эта коммуникация не совсем способствует взаимному развитию культур, т. е. когда диалог культур воспринимался на каком-то буквальном уровне как обмен образцами культурных ценностей и задолго до появления механически воспроизводимых произведений искусства, это было бы возможно. Теперь же, в изменившейся ситуации, диалог культур превращается в массовый обмен культурными знаками, на которые уже наклеены ценники.

В ситуации, когда одна из культур оказывается донором или гиперпроизводителем, а другая – реципиентом, потребителем этих культурных знаков, оказывается, что есть все шансы случайно и незаметно повторить судьбу колонии.